Б.В. Черкасский

О квантовой теории собственности

(наполовину всерьез)


В.Гейзенберг – принцип неопределенности

«Не морочьте мне голову! Совсем одурели от безделья»
Е.Демушкина – устное сообщение

Что хотел сказать А.П.Семин в своих футуристических трудах

Не могу не признаться. Да, виноват. Читал опусы А.П.Семина. Более того, читал их еще в процессе написания. И, что еще страшнее, не только не воспрепятствовал появлению этой ереси на свет, но и поощрял автора богопротивными беседами о принципе неопределенности и о квантовании собственности. Вины с себя снять за это не могу и готов нести заслуженную кару.

Однако хочу обратиться к милосердному читателю с нижайшей просьбой посмотреть на дело с другой стороны. Если бы А.П.Семин был председателем ФКЦБ и мы бы все с трепетом ожидали появления нового постановления № 120 «О неукоснительном квантовании права собственности в процессе междепозитарного перевода между депозитариями-поручителями и депозитариями-грабителями», тогда да, тогда каждый честный обладатель депозитарного аттестата 3.0 или 3.1 должен был бы собственными руками … написать жалобу в международный суд в Гааге. Но ведь нет у автора законодательной власти и не сможет он построить завтра все депозитарии и приказать делать так, а не иначе. А значит и опасности в труде его нет. Пусть пишет. А мы почитаем, подумаем. А может, среди богопротивных и еретических слов и мыслей удастся найти драгоценные крупицы истины. Кто знает…

Давайте же для начала подумаем, какие депозитарные занозы зудели и язвили А.П.Семина, да так, что навели его на еретические мысли и сподвигли на создание нетленки. А потом попытаемся понять, что же он хотел нам сказать в своих футуристических трудах. Забудем о догмах и предвзятости и попробуем разобраться объективно.

В одном спорить с А.П.Семиным невозможно. Действительно, к концу XIX века физики были почти довольны созданной ими картиной мира за исключением нескольких мелких пятнышек. Казалось, приложи еще немного усилий, нанеси последние штрихи, и картина мира будет полностью закончена, а нам останется сидеть в праздности и благодушно созерцать ее совершенство. Увы, действительность оказалась горше и интересней. Из одного маленького пятнышка в XX веке выросла теория относительности, а из другого - квантовая физика. Картина мира утратила стройность, стала сложной и малопонятной для постороннего, каковой и остается до сих пор.

Но можно ли говорить, что наш депозитарный учет уже почти совершенен и только несколько пятнышек мешают признать его законченным. Отнюдь! Во многих закоулках нашей депозитарной системы не только что конь, даже, извините, свинья еще не валялась. Нельзя не согласиться с А.П.Семиным, что междепозитарные переводы – одно из таких заповедных мест. Что да, то да. Но в остальных местах тоже такое творится, что до благостной картины еще работать и работать. Поэтому, не согласимся с А.П.Семиным, что туманностей мало. Вся наша Учетная система – одна сплошная туманность. И это совсем не противоречит тому, что надо смелее творить, и подвергать переосмыслению догматические основы. Кто знает, может быть именно сейчас и закладываются краеугольные камни новой веры, которая приблизит нас к светлому учетному будущему.

Итак, мы поняли, что больше всех прочих язв и болячек Учетной системы, которых у нас предостаточно, А.П.Семина беспокоит неурегулированность учета ценных бумаг в процессе междепозитарного перевода и, как следствие этого, загадка сбора реестра. Действительно, когда бумага с одного счета ушла, а до другого еще не дошла, кого считать собственником и включать в реестр: отправителя или получателя. Некоторые циники договариваются даже до того, что в этот период, якобы, у бумаги собственника нет. Конечно мы вместе со всем прогрессивным юридическим сообществом таких отщепенцев гневно осуждаем, справедливо утверждая, что этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Но имеющиеся трудности это, увы не устраняет.

Попробуем посмотреть на проблемы междепозитарного перевода более внимательно.

Конечно же большая часть проблем возникает из-за разрыва во времени между списанием бумаги со счета отправителя и зачислением ее на счет получателя. Если бы наша Учетная система состояла из институтов, которые в режиме реального времени обменивались бы сообщениями, подписанными электронной подписью, и этот обмен происходил бы по компьютерным сетям, то никаких бы проблем не было: в 14 часов 18 минут 45 секунд произошло бы списание в депозитарии отправителя, а в 14 часов 19 минут 57 секунд – зачисление в депозитарии получателя. А на то, что в течение 1 минуты 12 секунд, пока сообщение перемещалось по сети, не вполне понятно, чья была бумага, мы бы просто не обратили внимания*. Более того, если бы все переводы завершались, пусть не за несколько секунд, но в течение одного операционного дня, то и в этом случае проблем почти не было бы. Беда в том, что переводы между депозитарием и реестром или между двумя номинальными держателями могут длиться по несколько дней и этим промежутком времени пренебречь уже нельзя.

Таким образом, у нас есть технологический путь решения проблемы междепозитарных переводов. Совершенствуя технологию обмена данными между депозитариями и регистраторами, мы постепенно придем к тому, что все переводы будут завершаться в течение одного дня, после чего практически никаких проблем не останется. Нет временного разрыва, нет проблемы междепозитарного перевода. Надо полагать, что в будущем так и произойдет, вопрос только: когда. По крайней мере несколько лет до наступления технологической благости пройдет обязательно. Не хотелось бы, чтобы весь оставшийся до светлых времен период мы бы прожили в состоянии неурегулированности и постоянно возникающих конфликтных ситуаций.

Прав, прав А.П.Семин. Междепозитарные переводы - больная точка и именно эту боль он и попытался донести до нас в своих трудах, за что и следует воздать ему должное. Он говорит нам: «Надо вытаскивать эту занозу, иначе жить с ней еще придется долго!». Давайте согласимся с ним.

Добавим только от себя, что проблема междепозитарных переводов состоит не только в том, что они совершаются медленно и мы не умеем правильно отражать, что происходит в этом промежутке. Дело еще в том, что в нашей «теории» и, как следствие, в практике само по себе отсутствует такое понятие. Нет понимания (по крайней мере всеобщего) того, что междепозитарный перевод – это единый процесс, который начинается в депозитарии (регистраторе) отправителя и заканчивается в депозитарии (регистраторе) получателя, возможно, проходя через промежуточные депозитарии. Многие депозитарии, совершив какую-то проводку в своем учете, и думать не хотят о том, что это всего лишь одно звено в цепи взаимозависящих операций. Лечить это непросто. Необходимо менять нормативные документы и четко формулировать взаимные права участников междепозитарного перевода, чтобы в будущем преодолеть существующий эгоистический барьер: «Я свою проводку сделал! Чего вам еще от меня надо?». А то, что бумага не попала на счет получателя, возможно из-за ошибки, совершенной этим депозитарием и то, что сбор реестра – это, по существу, коллективное действие, которое должно пройти согласованно, так это нашего изоляциониста не волнует. И тут мы не можем не поддержать идеологию А.П.Семина. Во всех его трудах четко прослеживается убеждение, что междепозитарный перевод – это единый процесс и решения проблем здесь не могут не быть системными. Пожмем же А.П.Семину его творческую руку и выскажем ему за это большую человеческую благодарность. Александр, ты прав! Твои убеждения надо внедрять в массовое депозитарно-регистраторское сознание!

Какие еще мысли хочет донести до нас А.П.Семин в своих трудах? Ссылаясь на квантовую теорию и принцип неопределенности Гейзенберга, он хочет донести до нас мысль, что, пока идет перевод, точно установить собственника «непросто». Нельзя не признать, что эта идея коррелирует с квантовым принципом неопределенности. Действительно, из этого принципа следует, что невозможно одновременно точно измерить местоположение и скорость частицы. Если точно померил скорость, то неточно знаешь, где частица. Если точно определил, где она, то скорость ее можешь измерить только с погрешностью. Конечно, прямо перенести на мир междепозитарных переводов этот принцип нельзя, но А.П.Семин говорит нам: «Задумайтесь. При переводе бумага куда-то движется, а значит в нахождении ее местоположения (собственника) неизбежны некоторые трудности». Несмотря на всю новизну и экстравагантность этой мысли давайте задумаемся, а может в этом что-то есть? Конечно, плевали мы на квантовую механику, и нет у ценных бумаг ни координаты, ни импульса. Но все же мир един. И неудивительно, что при переводе бумаг возникают проблемы с определением собственника – так устроена природа. Своими ссылками на квантовую теорию А.П.Семин подводит нас к мысли, что совсем хорошо нам не будет и, чтобы по-человечески жить придется изрядно потрудиться, создавая работающую систему идентификации собственника в процессе переводов. И в этом, безусловно, следует присоединиться к А.П.Семину.

Много пишет А.П.Семин и про точку «перегиба собственности». Конечно, название точки слегка ерническое, но нельзя не признать, что она «в природе» существует. Закон «О рынке ценных бумаг» гласит, что право на бумагу переходит к новому собственнику, только когда бумага будет зачислена на его счет депо или лицевой счет. Этот теоретически безупречный постулат (попробуйте заменить его на что-нибудь другое!) нуждается в согласовании с потребностями практики. Представим себе ситуацию, когда бумаги переводятся у регистратора R со счета депонента A одного номинального держателя D1 на счет депонента B другого номинального держателя D2. Предположим, что подача передаточного распоряжения регистратору и списание со счета депонента в депозитарии D1 произошли 10-го, перевод со счета D1 на счет D2 у регистратора R – 12-го, а зачисление на счет получателя в депозитарии D2 - 15-го. Кому платить дивиденды, если выплата приходится на 13-е ? С теоретической точки зрения 13-го получатель еще не собственник, значит дивиденд должен быть передан отправителю. Но для учетной системы это крайне неудобно. Ведь 13-го бумаги уже находятся на счете номинального держателя D2 и нет никаких учетных оснований отправлять их через счет D1 депоненту A, которому они вроде бы причитаются. Проблема понятна. Не вполне понятно только как ее решать. Некоторые горячие головы говорят: «Давайте считать, что право собственности переходит в момент осуществления проводки в реестре». Ясно, что такая позиция, хотя и исходит из требований практики, но не выдерживает никакой критики ни с точки зрения логики, ни с очки зрения юридических обоснований. А.П.Семин действует более изощренно. Он говорит: «А давайте считать, что «право на» перейдет 15-го, а вот «право из» перейдет 13-го». И тогда, переводя дивиденды в направлении депонента B, мы ничего не нарушим. Понятно, что А.П.Семин хочет таким образом разрешить реально существующую проблему. Зафиксируем эту болевую точку нашей Учетной системы. Да, момент «перегиба собственности» объективно существует, и надо согласиться с А.П.Семиным, что хорошо бы иметь законные основания с этого момента переводить дивиденды и осуществлять прочие, причитающиеся права из бумаги депоненту B. Согласимся с целью, а вот средства обсудим позже.

Часто обращается А.П.Семин к таким понятиям как «адрес узла Учетной системы» и «маршрут междепозитарного перевода». Можно только горячо аплодировать ему за активное использование этих понятий! Действительно, после того, как мы осознали, что междепозитарный перевод – это процесс, начинающийся у отправителя и заканчивающийся у получателя, в учетных системах, отличающихся от простейших, может возникнуть вопрос, по какому маршруту пойдет перевод. А.П.Семин хорошо демонстрирует это на примерах. Теперь про адрес узла. Адресом узла в Учетной системе следовало бы считать информацию, которая исчерпывающим образом характеризует глобальное положение узла в Учетной системе, то есть, если рассматривать узлы Учетной системы, как вершины некоторого графа, а междепозитарные счета как дуги, то в качестве адреса можно было бы принять некоторую информацию о вершине графа, которая позволяла бы однозначно определить ее положение в графе. Никаких универсальных адресов для графов общего вида не существует, а вот для специальных графов, таких как деревья или ациклические графы, подобные адреса придумать можно. Согласимся с А.П.Семиным, надо уметь точно определять местоположение узла в Учетной системе при задании маршрутов междепозитарных переводов. Только вот как? Желательно, чтобы адрес был универсальным и не зависел ни от переводимой ценной бумаги, ни от маршрута перевода. А.П.Семин идет по другому пути. Он убеждает нас, что для каждого вида ценных бумаг структура Учетной системы своя. С большой грустью с этим приходится согласиться. Но он идет еще дальше и говорит нам, что адрес узла зависит не только от вида бумаги, но и от маршрута перевода. А вот это уже слишком. Да и к тому же в трудах А.П.Семина отсутствует четкое понятие адреса. Что такое маршрут – понятно, а вот, что такое адрес, остается загадочным. Согласимся, что сформулированная проблема существует и актуальна для сложных Учетных систем и отложим на некоторое время обсуждение методов ее решения.

И, наконец, А.П.Семин призывает нас после исполнения проводки в точке перегиба собственности гарантировать завершение междепозитарного перевода, даже если придется зачислить ценные бумаги на счет «владелец не установлен». Смысл этого предложения понятен и согласуется с другими его посылками. Поскольку А.П.Семин считает, что «право из» уже перешло, то должен быть владелец, которому будут исполнены обязательства из бумаги. А если такого реального владельца по каким-то причинам в нужное время не оказалось, то подставим вместо него искусственного. Исполним обязательства ему, а потом разберемся. К тому же предлагаемая А.П.Семиным технология исполнения междепозитарного перевода такова, что после перегиба собственности депозитарий, в котором произошло это событие, посылает отправителю сообщение об успешно завершившимся переводе, подразумевая, что бумаги обязательно будут зачислены хоть куда-нибудь. Понятно, что таким способом А.П.Семин хочет избежать появления «блуждающих бумаг», ограничить время исполнения перевода и, хоть и не полностью синхронизировать, но сблизить время списания и зачисления у отправителя и у получателя. Стоит со вниманием отнестись к предложению автора, хотя оно явно не бесспорно. Обсудим его позже.

Логическим следствием предыдущего предложения является декларируемая А.П.Семиным необходимость «миграции прав» вместо с ценной бумагой неустановленного владельца. Действительно, если междепозитарный перевод завершился зачислением на счет неустановленного владельца, а потом ему были перечислены дивиденды, то когда мы начнем выяснять, кому на самом деле эти бумаги принадлежали и наконец-то найдем, куда надо их отправить, получается, что дивиденды, должны к этим бумагам «приклеиться» и путешествовать вместе с ними по Учетной системе, пока не попадут к настоящему хозяину. Да, картина величественная, хотя и вызывает обоснованные сомнения в практичности. Однако деваться автору некуда, и миграция прав с необходимостью следует из правила обязательного завершения междепозитарного перевода после прохождения им точки перегиба собственности. Что делать, положение обязывает.

Во второй части своего труда А.П.Семин отмечает, что точка перегиба собственности единственна только для простых междепозитарных переводов, тогда как для открытого (в отличие от маркированного) метода депозитарного учета можно представить себе междепозитарные переводы, состоящие из «стадий», на каждой из которых есть единственная точка «перемещения ценных бумаг» и, как следствие этого, единственная точка перегиба собственности. А.П.Семин приводит тщательный анализ взаимодействия соседних точек в процессе междепозитарного перевода и предельно аккуратно формулирует особенности их взаимоотношений. Нельзя не преклониться перед мощью сформулированной теории. И хоть я и чувствую свою вину в том, что спровоцировал А.П.Семина на этот теоретический прорыв, убедив его в том, что точка перегиба собственности может быть не единственна, но все же с трепетом затаим на пару минут дыхание перед мощью современной науки. А когда, наконец, выдохнем, то скажем задумчиво: «Во дает!». А потом подумаем еще немного и добавим: «А ведь, Александр, ты и тут прав!» И хотя таких переводов в природе, наверное, не бывает, но ведь может, может быть! А раз может быть, то значит и мы должны быть готовы теоретически осмыслить все, что подбрасывает нам коварная и изменчивая действительность. Ты нам очередную шараду, а мы не боимся! Посчитаем число точек перегиба, если надо – проквантуем и продифференцируем и точно укажем надлежащего владельца в установленные нормативными актами сроки. И поэтому, за такой смелый рейд в будущее нельзя не поблагодарить А.П.Семина.

Однако, безмерно восхищаясь прорывом А.П.Семина в светлое будущее, нельзя не отметить, что даже ему не удалось охватить все мыслимые (а по большей части немыслимые) случаи. Во-первых, в рецензируемых трудах охвачены только «односторонние» переводы, совершающиеся на основании поручения на списание без квитовки с поручением на зачисление. А ведь теория двухсторонних переводов тоже нуждается в своем пророке, поскольку во многих депозитарных системах именно двухсторонние переводы являются основой технологии. И, наконец, в трудах А.П.Семина не нашел отражения пусть экзотический но теоретически возможный случай, когда активы депозитария по указанному маршруту перевода меньше количества переводимых ценных бумаг. Более того, нетрудно изобразить вариант, когда при открытом способе учета ни в одном из мест хранения нет достаточного для осуществления перевода числа нужных ценных бумаг. И ведь, в принципе, такое может случиться не только в депозитарии отправителя, но и в промежуточном депозитарии. Что делать? Либо перед тем как совершить проводку надо предварительно консолидировать активы, либо придется разбить перевод на несколько более мелких, которые пойдут по разным маршрутам. Дай ответ, просим мы у А.П.Семина. Но нет, не дает он нам пока что ответа. Ну, что же, подождем появления новой нетленки. Конечно, все это мы пишем не в обиду А.П.Семину, а только с целью стимуляции его дальнейшего творчества. Ведь если делать, то по большому!

Итак, в меру своего разумения мы попытались осмыслить сообщение или, как говорят продвинутые люди, «месседж» который нам послал А.П.Семин. Сколь преуспели мы в этом непростом деле судить объективному читателю, мы же теперь, отталкиваясь от прочитанного и так или иначе осмысленного, попробуем поразмышлять на близкие темы. В чем-то согласимся с автором, в чем-то поспорим, что-то напишем от себя. То есть исполним вариации на тему. Как говорят: «Должно быть музыка навеяла!».

 

* В ответ на обвинения после убийства комара в нарушении принципа непротивления злу насилием Л.Толстой, якобы, ответил: «Нельзя жить так подробно».

Часть 2

Hosted by uCoz